Разум может стереть в памяти события прошлого, но душа человека ничего забывает… Что может служить признаком и мерилом событий, определяющих людские судьбы?
Наденька брела куда глаза глядят, а они были прищурены, потому что лепил в лицо мокрый снег. Высокие сапоги месили жидкую хлябь. Она продрогла до костей в короткой замшевой куртке, юбчонке и тоненьких колготках телесного цвета. Сердце тоскливо сжималось в предчувствии, что никогда не будет у нее безоблачного, без печального счастья. Юркнула в подъезд чужой девятиэтажки чтобы обогреться.
На ступеньках лестницы вольготно расположились двое молодых мужчин, вполне приличного вида: коричневые куртки, синие фуражки. Наденька прислонилась к чугунной батарее. Увидев молодую женщину, незнакомцы заулыбались, будто только и ждали ее появления. На подоконнике раскрытый " дипломат", в котором видна серебристая пробка зелёной бутылки, две металлические стопочки и что-то нарезанное на газете. Аккуратно и почти уютно. Ещё один черный " дипломат" с алюминиевыми ребрами стоял на ступеньках. Бесцеремонно расселись в чужом подъезде, войдёшь — споткнешься.
" Но почему не дома? Чужие?" — мелькнуло в голове Наденьки.
Хлопнула входная дверь, доберман, черный с рыжими подпалинами, нервно подрагивая кожей, пронесся мимо, не обратив никакого внимания на людей. Следом — вошёл хозяин, коренастый в офицерской плащ-палатке с откинутым капюшоном.Не останавливаясь, хмыкнул, бросил равнодушно, почти ласково:
— — Ну нашли место, мужики…Больше наверное негде.-мазнув цепким взглядом Наденьку, добавил назидательно — Девочек в ресторан водить нужно, а не по подъездам ошиваться.
— — Мужики на зоне, лес пилят, уважаемый… — отпарировал ему высокий, сдирая шляпку из фольги с бутылочного горлышка.
" Уважаемый" ничего не ответил, сел в лифт и уехал.
— — Легавого за версту видать… — зло молвил второй, опрокинув стопочку и поднял к ноздрям кусочек бородинского.
Затем наперебой стали предлагать Наденьке присоединится к их компании. Она присела на ступеньку, вернее на заботливо подставленный " дипломат". Юбка поползла, ещё более открывая ноги. Протянула руку:
— — Наливай.
Не хотелось оставаться в этот вечер одной.
Познакомились. Это были водители автобуса. Они перегоняют два ЛАЗа из Львова. В этом доме живёт знакомая Володи( высокого), но ее нет дома, хотя утром звонили ей. Володя знаком с Кирой Сергеевной ещё со времён службы в подмосковном Калининграде.
— — Калининграде!? — обрадовано воскликнула Наденька. — Я жила там в Финском…
— — Финский? Стройбатовский гадюшник… — зло бросил Володя.
— — Вот-вот, Я жила рядом с бывшим детсадом, где стояла одна часть. Каждую ночь шныряли через хозяйский сад. Хозяйка жаловалась командиру, но все бесполезно…
— — Да-да… Знаю такого, подполковник Костин. Он мягкотелый, ничего не мог с этими архаровцами поделать. Мы его супчиков отлавливали в Подлипках, Болшеве. Там фабрика, женские общаги…
Володя служил в военной комендатуре, водителем.
— — Они к кран к общаге подгоняли и по стреле взбирались, также утром и уходили. Никакого контроля за автотранспортом!
— — Ну хватит, хватит воспоминаний о местах " боевой славы"… — перебил его второй, Юрий. — С нами такая очаровательная девушка… Выпьем за Наденьку!
Юрий был небольшого роста, но крепкий, жилистый, механик-водитель танка о службе не распространялся. Наденька смутно предполагала, что служил он " за речкой"… Был задумчив, в отличии от " красноперого" Володи. Наденька была прекрасно осведомлена о прозвищах в непобедимой и легендарной. Ей не надо было разъяснять, кто такой " дед", " черпак", " дух".
Опьянела она быстро. Все поплыло перед глазами. В голове случился переполох: "что?", " где?", "почему?", " с кем?"… Ее обволокло спокойствие, словно через уши, заложенные ватой, доносилось:
— — Эх, придется ночевать в автобусе… — бурчал Юрий, собирая остатки пиршества в газету, чтобы. выбросить в мусоропровод.— А кто — то трекал, Кирочка то, Кирочка се… Подружка будет…
— — Да ладно, не бурчи как старый дед…— отбрехивался Володя. — Обломалось с Кирой, зато повезло тут… Смотри какой станочек у сестрички! Снимем ремень с вентилятора, Ташкент в салоне будет… Чур я первый…
— — Первый, первый… Как бы по сто семнадцатой не загреметь! Очухается, заяву напишет!
— — Да ладно бздеть, водчонки ещё накатим ей, а утром нас ищи-свищи, уйдем далеко по Каширке, а милосердную к батарее прислоним, в подъезд подальше отсюда. Не будет сестричка позориться с заявой, да и мусорам дело заводить, статистику портить…
— — Наполеон, бля! И чё ты после службы легашом не стал!
— — Предлагали! В Краснознаменную Московскую… Но, тоска по родине одолела…
— — Где у них тут мусор выбрасывают?
— — Люк на площадке между этажами…
Рука Володи бесцеремонно проникла в трусики осоловелой Наденьки, оглаживал мохнатый лобок, пощипывала пухлые валики губ.
От приятного занятия его оторвал недовольный голос Юрия:
— — Я тут за шныря, а хитровыебанные девочку фалуют.. Ты ещё раком тут поставь. Валим!
Однако Наденьке не пришлось провести ночь на заднем диване ЛАЗ-695 над работающим двигателем, не лежать между двумя телами на спинке брошенной на пол впереди…
Снова хлопнула входная дверь и появилась полная, интересная дама в дорогой шубе.
— — А вот и Кира Сергеевна! — радостно воскликнул Володя. — Дождались!
Когда-то, оскорблённая невниманием мужа, она отдалась ему со всею страстью женщины давно не знавшей мужской близости. Давно разменяла сороковник, но выглядела удивительно молодо. Удачно, а главное вовремя, вместе с патрулем, подвернулся ей двадцатилетний бравый водитель комендатуры, отбивший ее от разъярённых стройбатовцев-дагов. Они напали на нее, когда закрыв магазин, шла домой…
— — Здравствуйте, я рад вас видеть, Володя много о вас рассказывал, — приветствовал даму Юрий.
— — Это Юра, воин-интернационалист…
— — Да-а-а. .. Очень приятно познакомиться… И что же рассказывал обо мне этот шалопай ?
Она сняв кожаную перчатку, игриво ущипнула Володю за щеку.
— — Рассказывал только хорошее -ответил Юра. — А позвольте полюбопытствовать: где подруга? Или моя спутница сегодня гражданка Кулакова?
— — Кира Сергеевна оглядела водителя своими зеленоватыми глазами с ног до головы:
— — Мое предложение предоставить вам кров, сытный ужин и прочий уют, остаётся в силе. А подруга проживает в соседнем подъезде — только позвонить… Умная, интеллигентная женщина.
— — А что я говорил! Кирочка слово держит. — сказал Володя. — Как я соскучился, не передать словами.
Кира кивнула головой в сторону пьяненькой Наденьки:
— — А я вижу вы не скучали, мальчики… Кто это с вами? Плечевая ?
— — Ой, Кира Сергеевна, как вы плохо о нас могли подумать, — Юра церемонно поцеловал пухлую белую ладонь женщины. — Мы хоть простые водители, но " облико морале", не пользуемся услугами продажных женщин…
Женщина засмеялась:
— — Володечка, твой друг мне нравится… И кто же она?
— — Это Надежда, сержант медицинской службы, зашла погреться и мы с ней познакомились. — оправдывался Володя. — Ей стало плохо, не оставлять же её в беспомощном состоянии. Давай поднимемся к тебе и вызовем ей такси.
— — Предложение принимается!
Обшитый пластиком лифт, отстукивая этажи, плавно вознёс их на седьмой. Разомлевшую Наденьку усадили на пуф в просторной прихожей с обоями " под кирпич".
— — Вовчик, приведи девушку в чувство, нашатырь в шкафчике на кухне…
Юра помог снять женщине шубку. Вся верхняя одежда поместилась во встроенном шкафу.
От ватки с нашатырем Наденька немного оклемалась, но склонившись, обхватила голову руками. Кира Сергеевна пожалела её.
— — Мальчики, отнесите девушку в дальнюю спальню и поместите на диван. Поужинаем и решим что делать дальше… А вы давайте в ванную мыться.
Квартира у Киры Сергеевны была улучшенной планировки, кухня довольно просторная, чтобы разместиться компании из трёх человек. Стол ломился от закусок и выпивки. Обстановка была самая непринуждённая, раскованная. Володя рассказывал случаи из прошлого, анекдоты. Женщина разрумянилась от выпитого, помолодела. Серое домашнее платье плотно обтягивало пышное тело, белая грудь с маленькими розовыми сосками вываливались из декольте. Володя без стеснения целовался с хозяйкой взасос, ласкал грудь… Женщине трудно перемениться. Можно думать и говорить по-иному, изображать из себя даму из общества, а она остаётся прежней. Разбитной и развратной донельзя. Возбуждалась все больше от нетерпения Володи. А Юра был на этом " празднике любви" третьим лишним. Сквозь досаду, в сознании пробилась неутешительная мысль: " Не надо было заезжать в Москву, двигаться домой, а он повелся на Вовкины посулы…" Теперь пожирает взглядом, полным желания и зависти, эту парочку. Отвинтил пробку " Столичной", выпил, закусил белым крабовым мясом. Показалось безвкусным и совсем нежирным.
Володя нежно взял Киру Сергеевну под руку и удалился с ней в спальню. Там царил полумрак…
Володя лежал на спине, а голоя Кира Сергеевна на четвереньках припала к его члену, работала языком. Облизала яйца, обработала все основание и постепенно лаская ствол добралась до головки… Заглатывала почти полностью. В проёме распахнутой двери возник голый Юра. Стал пристраиваться сзади. Женщина ощутила как грубые пальцы раздвигают отверстие влагалища, потом и проникновение мужского достоинства приличного размера… Довольно замычала, словно с кляпом во рту. Юра ритмично двигался в просторной влажной глубине, умудряясь при этом ласкать колышушиеся груди не умещавшиеся в его широких ладонях. Потом они менялись и делали это неоднократно, чередуя с походами в ванную…
А что-же Наденька? Да ничего… Проспала одетой до самого утра. Умная Кира Сергеевна посоветовала не трогать ее — человек незнакомый, чем черт не шутит… Да и самой не хотелось пойти " по делу Рыбкина", даже в качестве свидетеля. Сегодня, вернее уже вчера, получила в торге назначение директором гастронома… Ребята, кинув ей по " палочке" на прощание, ушли. Наденька приняв душ, после сытного завтрака, отправилась домой, на вызванном гостеприимной хозяйкой такси.
— Не сердись, эти оголодавшие шоферюги тебя бы в муку смололи… Держи, увидимся ещё.
Кира Сергеевна протянула ей кусочек блестящего картона с номером телефона.
Сегодня ее ожидали хлопоты по приему дел. А перед этим она неплохо встряхнулась, да сразу с двумя. Повезло.
Весной памятного всем 1953 года, медсестра Агния Константиновна Уварова получила путевку на водное путешествие по маршруту " Москва -Астрахань" и обратно…
Гудок теплохода словно тоскливый и голодный рев зверя потревожил утреннюю тишину.
На ходовом мостике мелодично звякнул машинный телеграф. Белоснежный, трехпалубный " Лазарь Каганович" застопорил ход перед воротами шлюза N° 7. Гостеприимно распахнулись тяжёлые створки, судно медленно вползает в камеру- глубокое, сырое ущелье. Матросы стоят на готове со швартовами. Четкие команды и пришвартовались стальными тросами к рымам в ложбинах стенки. За кормой закрылись ворота и зажурчала мутная вода. Внизу все покрывается хлопьями пены. Теплоход стал медленно подниматься, а бетонные стены казалось погружались в глубину. Все ближе и ближе верх. Распахнулись ворота и " Лазарь Каганович" вошёл во вторую камеру. Все повторилось. Также миновали две камеры шлюза N° 8 и вышли на простор водохранилища, бурля винтами его гладь и поднимая донный ил. Двинулся к речному вокзалу, похожему на корабль. Путешествие завершилось, чемоданы давно собраны.
Это анонс путешествия, которое будет в следующей части…